Антимикробные пептиды (АМП), вырабатываемые растениями – натуральные антибиотики и фунгициды, направленные на множество патогенных микроорганизмов, некоторые из АМП обладают противовирусными и противораковыми свойствами. Семена растений являются известным и удобным источником АМП. В обзоре рассмотрены различные классы растительных АМП, обладающих биологической активностью, которые могут быть выделены из семян, и послужить основой для создания новых БАДов и лекарств, а также средств для защиты растений. Например, БАД Эндохелс с пептидами семян фенхеля, способствующий нормализации микрофлоры и работы кишечника, а также послаблению при задержках дефекации.

Антимикробные пептиды

Антимикробные пептиды (АМП) по своей природе – натуральные противомикробные средства, секретируемые клетками животных, грибов и растений, которые обеспечивают их защиту от болезнетворных микроорганизмов. Структуры АМП и их механизмы взаимодействия с патогенами разнятся. Благодаря обширному спектру противомикробного действия, АМП являются интересным объектом для исследований как средств для защиты сельскохозяйственных растений при введении в них гена-продуцента таких пептидов путем генетических модификаций, как и для разработки на их основе новых биологически активных добавок и лекарств с улучшенными свойствами.

Считается, что основой работы иммунитета растений является распознавание рецепторами клетки особых сигнальных веществ болезнетворного агента или соединений, образующихся при появлении повреждений в клетках организма растения-хозяина. Этот процесс запускает каскад реакций иммунитета хозяина, активирует экспрессию генов, отвечающих за защиту от патогенов. Как следствие, растение начинает вырабатывать серию АМП и других активных соединений, которые подавляют размножение или развитие микробов. АМП по их молекулярной массе можно разделить на две большие группы – до 10 кДа и выше. По аминокислотному составу и строению АМП обычно классифицируют на ряд семейств: белки-переносчики липидов, тионины, циклотиды, гевеиноподобные пептиды и некоторые менее распространенные группы [1]. АМП растений преимущественно активны против фитопатогенных бактерий и низших грибов: белки-переносчики липидов класса 1, состоящие из 90–95 остатков аминокислот (аа), и 2 – 70 аа; дефензины длиной 45–54 аа; тионины с 45–47 аа, гевеиноподобные пептиды – 30–44 аа, ноттиноподобные пептиды – 36–37 аа, макроциклические пептиды – 29–31 аа. 4-Cys-пептиды, содержащие 25–50 аа, действуют только на грибы.

Защитную функцию АМП подтверждают результаты экспериментов, показавших in vitro их противомикробное действие, усиление стойкости генно-модифицированных растений, вырабатывающих такие пептиды, и стимуляция экспрессии соответствующих генов-продуцентов как реакция на биотический или абиотический стресс.

Множество АМП было получено из расточительных источников, и, особенно, из их семян. Активные компоненты выделяют обычно в виде водных экстрактов, а затем очищают и подвергают скринингу на противомикробное действие [2, 3]. АМП, выделяющиеся в ответ на действие патогенов, как правило, видоспецифичны и зависят от болезнетворного агента. При этом, АМП имеют ряд общих физико-химических особенностей: длина молекул в диапазоне 30–90 аа и одновременное наличие гидрофильных и гидрофобных свойств, т. е., амфифильность, в сочетании с положительным зарядом. Эти характеристики обеспечивают возможность АМП действовать на мембраны микроорганизмов и нарушать их проницаемость. АМП растений зачастую обогащены аминокислотой цистеином. Те молекулы, где содержится четное количество цистеиновых остатков (2–10), образуют внутримолекулярные дисульфидные связи, которые придают их структурам повышенную стабильность.

АМП растений изучают уже несколько десятилетий, однако новые активные соединения такого типа продолжают обнаруживать и по сей день. Наибольшее внимание фокусируется на представителях тех видов растений, которые произрастают в естественной среде, поскольку они проявляют особую стойкость по отношению к фитопатогенам. АМП даже в концентрациях порядка 10^-6 М проявляют активность против широкого спектра фитопатогенов. Механизм их действия изучен недостаточно, однако полагают, что начальной целью атаки является плазматическая мембрана болезнетворных агентов, а ингибирующее действие обусловлено разрушением их целостности и взаимодействие с внутриклеточными мишенями [1].

Кроме того, белковые гидролизаты и выделенные пептидные продукты гидролиза растительных белков также обладают сильным антибактериальным действием [4]. Стратегия обработки может включать применение к образцу растительного белка одной или нескольких протеаз одновременно или последовательно. Ферментативный гидролиз считается предпочтительнее, чем микробная ферментация, поскольку первый требует меньше времени и его легче контролировать. Оптимизированные условия гидролиза позволяют получать пептидные продукты с воспроизводимыми химическими и функциональными характеристиками.

Дефензины

Дефензины представляют собой большую группу АМП, вырабатываемую всеми видами живых организмов. По особенностям строения, дефензины классифицируют в три группы: α-, β-, θ-дефензины [1]. Растительные дефензины имеют структуру, аналогичную дефензинам насекомых, однако обычно они не обладают антибактериальной активностью, но, по-видимому, участвуют в защите от широкого спектра микроорганизмов, демонстрируя фунгицидную активность против многих фитопатогенных грибов и дрожжей [5]. Механизм действия этих пептидов является предметом активных исследований, и его изучение может выявить новые подходы к разработке противогрибковых терапевтических средств [5].

Примером активных АМП являются дефензины семян ежовника обыкновенного, проявляющие защитные противовирусные, противомикробные и противогрибковые свойства. Одним из представителей таких дефензинов – пептид Ec-AMP-D1, который эффективно демонстрирует фунгицидную активность, ингибируя патогены F. verticillioides в концентрации пептида – 8.5 µг/мл, F. graminearum –15 µг/мл, D. maydis – 12.5 µг/мл [1]. Раствор 10 µМ пептида семян ежовника Ec-AMP-D2 действовал на грибы P. debarianum и P. infestans, а EcAMP1 – на F. graminearum (4,5 µМ), F. oxysporum (8,8 µМ), Fusarium solani (4 µМ), F. verticillioides (8,1µМ), Phoma betae (6 µМ) и в более высоких концентрациях – на некоторые другие простейшие грибы [6].

Tk-AMP-D1, выделенный из культурных злаков, показал слабую фунгицидную активность против F. verticillioides и F. graminearum в концентрации <30 µг/мл. Дефензины, полученные из семян чернушки посевной, Ns-D2 и Ns-D1 подавляли рост микобактерий при содержании <10 µг/мл.

Некоторые дефензины растений проявляют бактерицидное действие. Дефензин Ct-AMP1, обнаруженный в семенах клитории тройчатой, активен против простейших грибов Cladosporium sphaerospermum и Leptosphaeria maculans в концентрации 6 µг/мл; Septoria tritiei и Verticilium albo-atrum – 2 µг/мл, бактерий Bacillus subtilis (сенная палочка) – 15 µг/мл [7]. Растительный дефензин пшеницы TAD1 в концентрации 25 µг/мл подавляет Ps. cichorii [8].

Семена саговника поникающего содержат Cy-AMP1, Cy-AMP2 и Cy-AMP3, которые тормозят рост грамположительных (Clavibacterium michiganensis и Curtobacterium flaccumfaciens) и грамотрицательных (Agrobacterium radiobacter, Agrobacterium rhizogenes и Erwinia carobora) бактерий с концентрацией полумаксимального ингибирования (IC₅₀) 6–260 мг/мл [4].

Дефензин-подобные пептиды фазококцин и сесквин (phaseococcin, sesquin) – два антимикробных пептида, выделенные, соответственно, из семян фасоли огненно-красной и вигны (Vigna sesquipedalis), которые способны ингибировать активность обратной транскриптазы ВИЧ, тем самым препятствуя репликации вируса. Фазококцин не только подавляет ВИЧ на 80% при концентрациях 75–150 µМ, но и действует как противомикробный агент по отношению к грибам Botrytis cinerea, Coprinus comatus, Fusarium oxysporum, Mycosphaerella arachidicola, Physalospora piricola и Rhizoctonia solani (70–140 µМ), а также к бактериям Bacillus cereus, Bacillus megaterium и Bacillus subtilis (127–350 µМ) [9]. При содержании 80 µМ, пептид подавляет пролиферацию клеточных линий лейкемии L1210 и HL60. Противогрибковая активность сесквина оценивается примерно в 0,15 µМ по отношению к Botrytis cinerea, F.oxysporum и Mycosphaerella arachidicola; подавление жизнеспособности лейкозных клеток M1 и клеток рака груди MCF-7 на ~80% наблюдается в интервале 0,1–0,5 мг/мл, анти-ВИЧ активность с ингибированием до 61% – в концентрации 200 µМ [10].

SPE10, идентифицированный в семенах хикамы (Pachyrrhizus erosus) проявляет противогрибковую активность [11]. AlfAFP из семян люцерны посевной является противогрибковым пептидом, который придает растению стойкость против микопатогена Verticillium dahliae в трансгенных сортах картофеля. Rs-AFP, секретируемых в семенах редиса, представляют собой высокоосновные олигомерные белки пироглутаминовой кислотой на N-конце последовательности. Rs-AFP демонстрирует мощное противогрибковое действие с IC₅₀ = 0,3–100 µг/мл. Rs-AFP в изобилии присутствует в недозревших и созревших семенах и высвобождается для создания безопасного микроокружения, подавляющего грибки, после разрушения оболочки семян в процессе прорастания. Ms-Def1 из семян люцерны сильно подавляет рост грибов Fusarium graminearum in vitro; ингибирующий эффект снижается в присутствии ионов Са²⁺. Гомологичные противогрибковые пептиды также были обнаружены в семенах конского каштана обыкновенного, клитории тройчатой(Ct-AMP1), георгина Dahlia merckii (Dm-AMP1), чечевицы пищевой(Lc-def) и гейхеры Heuchera sanguine (Hs-AFP1). Сp-тионин II (47 аминокислотных остатков) был идентифицирован в семенах вигны Vigna unguiculata и проявляет антибактериальное действие против грамположительных и грамотрицательных бактерий, таких как Staphylococcus aureus, Escherichia coli и Pseudomonas syringae, с минимальными ингибирующими концентрациями 128, 64 и 42 µг/мл, соответственно. Psd1, пептид из 46 аминокислотных остатков, идентифицированный в семенах гороха Pisum sativum, является антибактериальным и действует как ингибитор K⁺-каналов. Фабатины, выделенные из бобов Vicia faba, активны как в отношении грамположительных, так и грамотрицательных бактерий, но неактивны против дрожжей Saccharomyces cerevisiae и Candida albicans.

Основное действие in vivo дисульфид-связанных пептидов дефензина может быть связано с их иммуномодулирующим действием, направленным на растение-хозяина. Однако терапевтический потенциал этих соединений еще не изучен. Существуют значительные сложности в определении взаимодействия пептидов с иммунной системой. Недавние исследования в области разработки антимикробных пептидов были сосредоточены на их модификациях для создания синтетических пептидов, которые показывают улучшенные терапевтические характеристики, сводя к минимуму нежелательные свойства природных пептидов [5]. Другие подходы включают разработку фрагментов пептидов, сохраняющих антимикробную функцию.

Гевеиноподобные пептиды

АМП, структурно гомологичные гевеину, хитинсвязывающему пептиду гевеи (Hevea brasiliensis), выделяют в одну группу. Среди 8-Cys-пептидов находятся PnAMP1 и PnAMP2, идентифицированные в семенах овса и ипомеи (Pharbitis nil). Укороченные 8-Cys-формы включают пептиды семян амаранта Amaranthus caudatus, AcAMP1 и AcAMP2, ArAMP из A. retroflexus, AyAMP из A. hypochondriacus. Для них характерно отсутствие С-концевого остатка гевеиноподобного канонического домена. Два других пептида присутствуют в семенах злаковых – колосняка (Leymus arenarius) и пшеницы (Triticum kiharae), – EeCBP и WAMP1a. В них цистеиновый мотив соответствует аналогичному фрагменту хитиназ [1].

Пептид WAMP-1а из пшеницы ингибирует прорастания патогенных спор при концентрациях 5–30 µг/мл в зависимости от вида гриба [12]. Максимальная активность показана против F. oxysporum, F. solani, и H. sativum при содержании пептида 5 µМ. WAMP-1а подавлял рост грамположительных (C. michiganense) и грамотрицательных (E. carotovora, P. syringae) фитопатогенных бактерий, причем для грамположительных эффективность была выше. Ee-CBP из коры веретенообразного дерева Euonymus europaeus – это мощный противогрибковый пептид с IC₅₀=1 µг/мл для гриба Botrytis cinerea [11].

6-Cys-гевеин-подобные пептиды Ac-AMP1 и Ac-AMP2, выделенные из семян Amaranthus caudatus, проявляют антимикробную активность как в отношении грамположительных бактерий, так и патогенных грибов растений с IC₅₀ 2–10 µг/мл [11]. Fa-AMP1 и Fa-AMP2 из семян гречихи Fagopyrum esculentum обладают противогрибковым и антибактериальным действием с IC₅₀ 11–36 µг/мл. Avesin А из семян овса Avena sativa представляет собой еще один хитинсвязывающий пептид со слабыми и умеренными противогрибковыми свойствами.

Отметим, что гевеин был впервые идентифицирован как самый распространенный белковый компонент латекса каучукового дерева и проявляет сильную противогрибковую активность in vitro. Также сообщалось, что он является основным аллергеном латекса, вызывающим фруктово-латексный синдром человека (перекрестная пищевая аллергия при сенсибилизации к латексу) [11].

Тионины

Тионины – небольшие пептиды массой ~5 кДа, обогащенные цистеином, которые были впервые идентифицированы в пшеничной муке. В наши дни описано примерно 100 представителей тионинов, вырабатываемых 15 видами растений [13]. По количеству фрагментов цистеина, тионины делят на две группы с шестью и восьмью остатками. Эти АМП в концентрациях 1–15 µг/мл ингибируют in vitro рост фитопатогенных грибов и как грамположительных, так и грамотрицательных бактерий. Tk-AMP-BP из семян пшеницы Triticum kiharae в низкой концентрации (0,78 µг/мл) оказывает выраженное фунгицидное действие на условно-патогенные дрожжи Candida аlbicans, которые являются обычным представителем микрофлоры кишечника человека [13].

Кноттин-подобные пептиды

Кноттины растений принадлежат к надсемейству, члены которого содержат примерно 30 аа. Они включают ингибиторы α-амилазы, трипсина и карбоксипептидазы, а также циклотиды. В целом они являются одними из самых маленьких по размеру, но наиболее разнообразными по функциям растительных АМП. Кноттины обычно содержат шесть остатков цистеина с консервативными дисульфидными связями между CysI-CysIV, CysII-CysV и CysIII-CysVI, образуя цистиновый узел, но их Cys-мотивы различаются в разных подсемействах. И растительные дефензины, и гевеиноподобные пептиды также содержат мотив цистеинового узла, но они различаются по расстоянию между цистеинами. Линейные кноттины встречаются не только в растениях, но и в других биологических источниках, включая грибы и насекомых. Таким образом, пептиды с идентичными или родственными каркасными структурами, обнаруженные у разных форм жизни, представляют собой пример параллельной эволюции белковых структур [11].

PAFP-S был идентифицирован в семенах Phytolacca americana. Пептид моделирует типичную узловую структуру противогрибковых пептидов. Mj-AMP1 и Mj-AMP2, экстрагированные из семян Mirabilis jalapa, обладают широким спектром антимикробной активности против грибковых патогенов и двух испытанных грамположительных бактерий, но неактивны против грамотрицательных бактерий и культивированных клеток человека. Результаты электрофореза предполагают, что Mj-AMP1 и Mj-AMP2 в своей нативной форме существуют в виде димеров. Ps из Psacothea hilaris представляет собой антибактериальный пептид из 34 аминокислот с минимальной ингибирующей концентрацией 12,5–25 µМ [11].

α-Hairpinin пептиды

Семейство α-hairpinin состоит из защитных пептидов растений, богатых Lys/Arg. АМП имеют характерный мотив C₁XXXC₂-(X)_n-C₃XXXC₄ в своей первичной последовательности и, что более важно, вторичную структуру спираль-петля-спираль. Мотив стабилизируется двумя дисульфидными связями в третичной структуре. Эта структура является неожиданной находкой в растительных АМП, и этим семейство α-hairpinin отличается от тионинов, дефензинов и кноттинов. Tk-AMP-X1 и Tk-AMP-X2, экстрагированные из пшеницы Triticum kiharae, и Sm-AMP-X из семян песчанки Stellaria media, являются еще двумя членами α- hairpinin с противогрибковой активностью [11].

Luffin P1, экстрагированный из семян тыквы Luffa cylindrical, обладает анти-ВИЧ-1 активностью in vitro в ВИЧ-1-инфицированных линиях Т-клеток C8166 [14]. Противовирусная активность выражается в ингибировании образования синцитий при концентрации 1 мг/мл на 80% и снижении продукции антигена p24 на 85–90%. Исследователями было высказано предположение, что Luffin P1 демонстрирует новый механизм ингибирования благодаря комплементарности его заряда с вирусными и клеточными белками.

Другие АМП из семян растений

4-Cys-пептиды содержат четыре цистеиновых остатков, для которых присущ следующий мотив: С₁ХХХС₂Х_nС₃ХХХС₄ (X – любая аминокислота, n – 10–15. 4-Cys-пептиды – весьма распространенные АМП растений, которые были идентифицированы в ежовнике, звездчатке и пшенице [1]. Выделенный из ежовника EcAMP3 ингибирует фитопатогены Pseudomonas syringae, Clavibacter michiganensis иErwinia carotovora в диапазоне концентраций 2,1–9,8 µМ [4].

LTP (Белки-переносчики липидов) были идентифицированы в семенах различных видов растений, таких как редис, ячмень, кукуруза, арабидопсис, шпинат, виноградная лоза, пшеница и лук [11]. Они синтезируются в виде предшественников, содержащих сигнальный пептид с 20–25 аминокислотными остатками и зрелый белок с восемью цистеинами. Ace-AMP1 (луковый LTP1), выделенный из семян лука, проявляет более высокую антимикробную активность, чем LTP, экстрагированный из семян редиса (<50µг/мл) [15].

Cr-ACP1 представляет собой АМП из девяти аминокислотных остатков, и был выделен из семян саговника поникающего (Cycas revoluta). Cr-ACP1 обладает проапоптотической и антимикробной активностью против S. Epidermidis, B. Subtilis, P. aeruginosa и E. coli в концентрации от 58 до 230 µМ [16]. Предполагают, что такие свойства Cr-AMP1, вероятно, опосредуются связыванием ДНК внутри клеток путем образования водородных связей. Pg-AMP1, экстрагированный из семян гуавы Psidium guajava, представляет собой АМП из 55 аминокислотных остатков. Он содержит 14 Gly и только один Cys, и в концентрации 50–100 µг/мл подавляет рост как грамположительных, так и грамотрицательных бактерий, патогенов, участвующих в инфекциях мочевыводящих путей и желудочно-кишечного тракта [17].

Перспективы дальнейших исследований АМП семян растений

Патогены растений ведут к значительному снижению урожая сельскохозяйственных культур и ухудшают качество агропродуктов, поскольку микотоксины простейших грибов, поражающих зерно, ядовиты для животных и человека. АМП выгодно отличаются от традиционных антибиотиков и фунгицидов, т. к. они нацелены на конкретные клеточные мишени и активны против резистентных штаммов, а их токсичность для клеток млекопитающих низка или отсутствует. Было показано, что АМП растений, в частности дефензин, защищают трансгенные растения от заражения микроорганизмами. Обнаружено, что экспрессия противогрибкового пептида дефензина люцерны из семян Medicago sativa в трансгенных растениях картофеля обеспечивает устойчивость к фитопатогену Verticillium dahilae [11]. Это указывает на существенный потенциал АМП для защиты растений, и для поиска и разработки новых эффективных противомикробных препаратов.

Исследования АМП растительного природного происхождения и механизмов их действия помогает создавать пептидные антибиотики для медицинского применения. Новые пептиды могут быть получены из антимикробных пептидов путем либо усечения фрагментов исходного соединения, либо замены определенных остатков АМП другими аминокислотами, например замены лизина на аргинин. Такие производные пептидов показали активность против различных микроорганизмов [18, 19].

Также, была проделана большая работа по поиску антибактериальных пептидов или гидролизатов растительного происхождения из растительных источников, включая ферментированные продукты на растительной основе и побочные продукты сельского хозяйства. Вполне возможно, что в ближайшем будущем количество антибактериальных пептидов, обнаруженных в растительных источниках, будет продолжать расти. На сегодняшний день открытие антибактериальных пептидов и оценка их активности in vitro продвигается гораздо быстрее, чем подробные исследования их молекулярных характеристик, взаимосвязи между структурой и функцией и механизмов ингибирования патогенов.

В будущих исследованиях следует выяснить, могут ли антибактериальные пептиды или их производные, полученные из побочных сельскохозяйственных продуктов растительного происхождения, оказать благотворное влияние на решение проблемы чрезмерного использования обычных антибиотиков.

Дополнительно:

Рекомендация к применению пептидов семян фенхеля в составе Эндохелс

1.         Егоров, Ц.А., Одинцова, Т.И., Защитные пептиды иммунитета растений. Биоорганическая химия, 2012. 38(1): с. 7-17.

2.         Aliahmadi, A., Roghanian, R., Emtiazi, G., Ghassempour, A., A simple method for primary screening of antibacterial peptides in plant seeds. Iranian journal of microbiology, 2011. 3(2): p. 104-108.

3.         Emad El Din, G.G., Esmaiel, N.M., Salem, M.Z.M., Gomaa, S.E., In vitro screening for antimicrobial activity of some medicinal plant seed extracts. International Journal of Biotechnology for Wellness Industries, 2016. 5(4): p. 142-152.

4.         Chai, T.-T., Tan, Y.-N., Ee, K.-Y., Xiao, J., Wong, F.-C., Seeds, fermented foods, and agricultural by-products as sources of plant-derived antibacterial peptides. Critical Reviews in Food Science and Nutrition, 2019. 59(sup1): p. S162-S177. DOI: 10.1080/10408398.2018.1561418.

5.         Antimicrobial peptides: discovery, design and novel therapeutic strategies. 2 ed. 2017, Boston: Cabi. p. 288.

6.         Рогожин, Е.А., Структурно-функциональный анализ новых антимикробных пептидов семян ежовника обыкновенного (Echinochloa crus—galli). Автореферат канд. дисс. 2013. Ин-т биоорган. химии им. М. М. Шемякина и Ю. А. Овчинникова РАН: Москва.

7.         Osborn, R.W., De Samblanx, G.W., Thevissen, K., Goderis, I., Torrekens, S., Van Leuven, F., Attenborough, S., Rees, S.B., Broekaert, W.F., Isolation and characterisation of plant defensins from seeds of Asteraceae, Fabaceae, Hippocastanaceae and Saxifragaceae. FEBS Letters, 1995. 368(2): p. 257-262. DOI: https://doi.org/10.1016/0014-5793(95)00666-W.

8.         Koike, M., Okamoto, T., Tsuda, S., Imai, R., A novel plant defensin-like gene of winter wheat is specifically induced during cold acclimation. Biochemical and Biophysical Research Communications, 2002. 298(1): p. 46-53. DOI: https://doi.org/10.1016/S0006-291X(02)02391-4.

9.         Ngai, P.H.K., Ng, T.B., Phaseococcin, an antifungal protein with antiproliferative and anti-HIV-1 reverse transcriptase activities from small scarlet runner beans. Biochemistry and Cell Biology, 2005. 83(2): p. 212-220. DOI: 10.1139/o05-037.

10.       Wong, J.H., Ng, T.B., Sesquin, a potent defensin-like antimicrobial peptide from ground beans with inhibitory activities toward tumor cells and HIV-1 reverse transcriptase. Peptides, 2005. 26(7): p. 1120-1126. DOI: https://doi.org/10.1016/j.peptides.2005.01.003.

11.       Tam, J.P., Wang, S., Wong, K.H., Tan, W.L., Antimicrobial Peptides from Plants. Pharmaceuticals (Basel, Switzerland), 2015. 8(4): p. 711-757. DOI: 10.3390/ph8040711.

12.       Одинцова, Т.И., Коростылева, Т.В., Уткина, Л.Л., Андреев, Я.А., Славохотова, А.А., Истомина, Е.А., Пухальский, В.А., Егоров, Ц.А., Антимикробные пептиды пшеницы. Вавиловский журнал генетики и селекции, 2014. 16(1): с. 107-115.

13.       Слезина, М.П., Истомина, Е.А., Одинцова, Т.И., Тионины пшеницы Triticum kiharae Dorof. et Migush.-новые эффективные ингибиторы Candida albicans (CP Robin) Berkhout. Сельскохозяйственная биология, 2019. 54(1): с. 169-177. DOI: 10.15389/agrobiology.2019.1.169rus.

14.       Ng, Y.-M., Yang, Y., Sze, K.-H., Zhang, X., Zheng, Y.-T., Shaw, P.-C., Structural characterization and anti-HIV-1 activities of arginine/glutamate-rich polypeptide Luffin P1 from the seeds of sponge gourd (Luffa cylindrica). Journal of Structural Biology, 2011. 174(1): p. 164-172. DOI: https://doi.org/10.1016/j.jsb.2010.12.007.

15.       Terras, F.R.G., Goderis, I.J., Van Leuven, F., Vanderleyden, J., Cammue, B.P.A., Broekaert, W.F., In Vitro Antifungal Activity of a Radish (&lt;em&gt;Raphanus sativus&lt;/em&gt; L.) Seed Protein Homologous to Nonspecific Lipid Transfer Proteins. Plant Physiology, 1992. 100(2): p. 1055. DOI: 10.1104/pp.100.2.1055.

16.       Mandal, S.M., Migliolo, L., Das, S., Mandal, M., Franco, O.L., Hazra, T.K., Identification and characterization of a bactericidal and proapoptotic peptide from cycas revoluta seeds with DNA binding properties. Journal of Cellular Biochemistry, 2012. 113(1): p. 184-193. DOI: https://doi.org/10.1002/jcb.23343.

17.       Tavares, L.S., Rettore, J.V., Freitas, R.M., Porto, W.F., Duque, A.P.d.N., Singulani, J.d.L., Silva, O.N., Detoni, M.d.L., Vasconcelos, E.G., Dias, S.C., Franco, O.L., Santos, M.d.O., Antimicrobial activity of recombinant Pg-AMP1, a glycine-rich peptide from guava seeds. Peptides, 2012. 37(2): p. 294-300. DOI: https://doi.org/10.1016/j.peptides.2012.07.017.

18.       Rico-Mata, R., De Leon-Rodriguez, L.M., Avila, E.E., Effect of antimicrobial peptides derived from human cathelicidin LL-37 on Entamoeba histolytica trophozoites. Experimental Parasitology, 2013. 133(3): p. 300-306. DOI: https://doi.org/10.1016/j.exppara.2012.12.009.

19.       Wang, G., Natural antimicrobial peptides as promising anti-HIV candidates. Current topics in peptide & protein research, 2012. 13: p. 93-110.